Российский рубль в уходящем году продемонстрировал почти непрерывное падение против основных валют, торгуемых на Московской бирже; и только в октябре властям удалось стабилизировать ситуацию на рынке и обеспечить уход курсов инвалют немного вниз от полуторагодовых максимумов.
Доллар, закончив прошлый год на отметке 69,9 рубля и постояв в январе на месте, уже в августе перешагнул трехзначный барьер и подскакивал до 101,75 рубля (+45,6%). После этого он на несколько недель ушел ниже 100 рублей, а в октябре был еще один поход на рекорды — с марта 2022 года – до 102,35 рубля (+46,4%). Однако к завершению года он опустился в район 92 рублей.
Курс юаня к рублю продемонстрировал аналогичную динамику: рост от закрытия 2022 года (9,91 рубля) к августовским рекордам в 13,96 рубля (+40,9%), подскок в октябре до 14,03 рубля (+41,6%) и сползание к концу года к 12,8 рубля. Евро дорожал от 74,3 рубля на конец 2022 года и в августе установил максимум с марта 2022 года – 111,42 рубля (+50%). К завершению года евро стоил около 101 рубля.
Таким образом, почти за год рубль упал к доллару на 24%, к юаню — на 23%, и на 26% — к евро.
Маятник качнулся в другую сторону
Шоки предыдущего года, обвалившие из-за санкций импорт, а заодно и курс доллара — в район 50 рублей, сменились настройкой внешней торговли за счет налаживания параллельного импорта. Маятник качнулся в другую сторону. Из-за «параллельности» импорт стал дороже, что требовало больше валюты и повышало спрос на нее. Однако потребителей это совсем не пугало, особенно на фоне резко подскочивших сразу в начале года бюджетных расходов.
Таким образом импорт был налажен, но экспорт оказался под давлением и падали продажи валюты крупнейшими экспортерами на фоне сокращения поставок газа в Европу и западных ценовых «потолков» на российскую нефть. В частности, на начало текущего года цена на нефть марки Urals упала до минимума с ноября 2020 года — 46,8 доллара за баррель, и это было более чем на 30 долларов дешевле сорта Brent. Правда, к завершению года этот дисконт в основном сокращался, а пресловутый «потолок» в 60 долларов за баррель был пробит вверх.
В итоге сохранение профицита торгового баланса фундаментально поддерживало российскую валюту. Однако на курсе сказывались различные точечные эффекты. Так, в ходе дедолларизации доля недружественной валюты в экспорте упала быстрее, чем в импорте, нарушив тем самым баланс валютных потоков на бирже, инициируемых внешней торговлей.
Ярким примером подобной проблемы стало накопление на счетах российских экспортеров малоликвидных индийских рупий, которые нельзя ни конвертировать, ни потратить на покупку импорта.
Выросли препятствия в инфраструктуре, используемой для трансграничного движения недружественной валюты, активно формировался офшорный рынок рубля. Поэтому на Московской бирже много месяцев текущего года ощущался дефицит недружественной валюты, что толкало вниз курс рубля ко всем валютам, в том числе и к дружественным.
Рубль страдал от оттока капитала в связи с разрешенным властями выводом средств нерезидентами из недружественных стран от продажи ими долей в российском бизнесе. Ярким примером и спекуляций на этом могла стать сделка по продаже за 95 миллиардов рублей компанией Shell доли в «Сахалине-2» и перечисление на зарубежный счет этой суммы (сама Shell в мае отмечала, что средств не получала), а также — возможно, части нераспределенных дивидендов за 2021 год (около 1 миллиарда долларов) за вычетом затрат на покрытие выявленных «недостатков». Также продажу своего бизнеса в РФ в этом году завершили, в частности, Volkswagen, British American Tobacco, Michelin.
Наконец, в конце июня курс доллара был одномоментно «переставлен» с уровней в районе 85 рублей на 90 рублей на фоне известных событий, связанных с ЧВК «Вагнер». Затем, в течение года, курс фактически так и не смог уйти ниже 90 рублей.
Финвласти пытались регулировать…
Курс доллара в сложившихся условиях настойчиво двигался в направлении трехзначных уровней, что, видимо, не могло не беспокоить финансовые власти, и они действовали. Так, уже в начале года ЦБ РФ запустил операции «валютный своп» по предоставлению банкам юаней на один день. Ежедневный лимит по операциям равнялся 10 миллиардам юаней (примерно равно дневному обороту торгов расчетами «завтра» на Мосбирже). Это мера позволяет сглаживать дефицит ликвидности юаней на рынке.
В конце апреля глава ЦБ РФ Эльвира Набиуллина поддержала ожидаемое введение лимитов на вывод валюты иностранными компаниями, которые уходили с российского рынка. В конце мая президент России Владимир Путин поручил установить с 1 июня ежемесячный лимит не более одного миллиарда долларов на покупку резидентами валюты для переводов за рубеж в рамках расчетов по одобряемым правкомиссией сделкам.
В июле ЦБ РФ начал агрессивный цикл повышения ключевой ставки, подняв ее для начала сразу на 1 процентный пункт, до 8,5% годовых. При этом было внеочередное августовское повышение ставки сразу на 3,5 процентного пункта — до 12%, а к концу года этот показатель уже равнялся 16%. Такая жесткая мера, в частности, помогала в торможении потребительского кредитования и, соответственно, подавляла импорт, на который требуется инвалюта, зачастую недружественная.
Также ЦБ РФ с 1 августа начал осуществлять на рынке валютные операции — фактически продавать юани — в связи с размещением средств Фонда национального благосостояния (ФНБ) в разрешенные финансовые активы внутри российской экономики, для таких операций действует полугодовой лимит в 300 миллиардов рублей.
Наконец, когда Минфин РФ объявил в августе о начале, спустя более чем полтора года, покупки валюты в резервы по бюджетному правилу, ЦБ РФ для снижения волатильности на финансовом рынке решил с 10 августа и до конца 2023 года приостановить эту покупку. При этом регулятор продолжил конвертировать юани в рубли для инвестирования средств ФНБ в объеме 2,3 миллиарда рублей в день.
И остановились на репатриации выручки
Уже в середине августа, когда неожиданное повышение ставки ЦБ РФ сразу до 12% не сработало в плане стабилизации курса, эксперты заговорили о мерах по валютному контролю. Какое-то время, видимо, шли неформальные переговоры об увеличении экспортерами продаж валюты на Мосбирже.
На их фоне ЦБ сглаживал локальную волатильность. Так, с 14 по 22 сентября он наращивал продажи юаней более чем в 9 раз — до 21,4 миллиарда рублей в день — для спокойного прохождения 16 сентября погашения валютных еврооблигаций РФ.
Министр экономического развития Максим Решетников, оценивая безлимитный вывод рублей за рубеж и формирование офшорного рынка, предложил ввести для валюты РФ аналог «китайской мембраны», когда существует некий фильтр между внутренним и внешним рынком рублей. Однако Набиуллина подчеркнула, что Россия не может напрямую применять китайский опыт в своей финансовой системе: это будет движение назад с точки зрения свободы финансового рынка.
В итоге, видимо, проанализировав ситуацию с валютными потоками, власти решили все-таки действовать наверняка, и в октябре — после обновления рублем минимумов с марта 2022 года — бросили ему спасательный круг.
Президент РФ подписал указ, согласно которому крупнейшие экспортеры с 16 октября должны зачислять на российские счета не менее 80% валютной выручки в течение 60 дней с ее получения, а также — продавать на внутреннем рынке из этих средств не менее 90% и одновременно не менее половины полученной по каждому контракту выручки.
Репатриация и обязательная продажа валюты краткосрочно «свозила» курс доллара даже ниже «круглого» уровня 90 рублей, однако затем — до конца года — показатель консолидировался преимущественно немного выше него. При этом Набиуллина подчеркивала, что обязательная продажа валютной выручки — мера, носящая временный характер.
Между тем, эксперты полагают, что в первом квартале следующего года курс доллара удержится ниже трехзначных уровней и окажется ближе к отметке 90 рублей, к которой многие уже привыкли за последние недели уходящего 2023-го.